Морфологические особенности эндокриноцитов поджелудочной железы крыс с сахарным диабетом 2 типа при длительной терапии препаратами сульфонилмочевины

Импакт-фактор - 0,846*

*импакт фактор РИНЦ за 2022 г. 


РМЖ. Медицинское обозрение. №6 от 29.10.2020 стр. 329-333

DOI: 10.32364/2587-6821-2020-4-6-329-333

Рубрика: Эндокринология

Цель исследования: изучить морфологические изменения клеток островков поджелудочной железы при длительном применении препаратов сульфонилмочевины (ПСМ) у крыс возрастом более 1 года с экспериментальным сахарным диабетом 2 типа (СД2).

Материал и методы: в эксперимент включались белые лабораторные крысы возрастом более 1 года (в проекции на человеческий возраст — около 40 лет). У крыс моделировался стрептозотоцин-никотинамид-индуцированный СД2. Животных разделили на группы: здоровый контроль, СД2 без лечения, СД2 с терапией глибенкламидом, СД2 с терапией гликлазидом. После окончания эксперимента проводилось иммуногистохимическое исследование с применением антител к инсулину, глюкагону, Ki-67. Морфометрический анализ проводился с использованием микрофотографий, оценивалось соотношение инсулин-, глюкагон-, Ki-67-позитивных клеток к площади островка.

Результаты исследования: к 24-й нед. эксперимента у животных, получающих глибенкламид, суммарный объем (СО) α-клеток к площади островка поджелудочной железы не изменился по сравнению с таковым у группы животных с СД2 без терапии (р=0,75). У животных, получавших гликлазид, было отмечено статистически значимое уменьшение количества α-клеток (p=0,000004) по сравнению с группой СД2 без терапии, которое стало сопоставимым с таковым в группе интактных животных. СО β-клеток не изменился ни в одной из групп ПСМ по сравнению с группой СД2 без терапии. 

Заключение: полученные данные свидетельствуют о том, что у возрастных животных (возраст 12 мес.) с экспериментальным СД2 происходит изменение соотношения α- и β-клеток, аналогичное таковому у пациентов с СД2: уменьшение процента β-клеток и увеличение процента α-клеток. При этом длительная терапия ПСМ в данной экспериментальной модели не приводит к дополнительным изменениям количества и СО β-клеток: группы, получавшие ПСМ, оставались сопоставимы по объему β-клеток с группой СД2 при терапии 24 нед. Однако в случае приема гликлазида к 24-й нед. исследования наблюдалась нормализация СО α-клеток, их количество становилось сопоставимым с таковым в группе здорового контроля.

Ключевые слова: препараты сульфонилмочевины, альфа-клетки, бета-клетки, поджелудочная железа, сахарный диабет 2 типа.




Для цитирования: Тучина Т.П., Скотникова К.П., Вторушина А.А., Рогоза О.В., Грозов Р.В., Бабенко А.Ю., Галагудза М.М. Морфологические особенности эндокриноцитов поджелудочной железы крыс с сахарным диабетом 2 типа при длительной терапии препаратами сульфонилмочевины. РМЖ. Медицинское обозрение. 2020;4(6):329-333. DOI: 10.32364/2587-6821-2020-4-6-329-333.

T.P. Tuchina1, K.P. Skotnikova1, A.A. Vtorushina2, O.V. Rogoza1, R.V. Grozov1, A.Yu. Babenko1, M.M. Galagudza1

1V.A. Almazov National Medical Research Center, St. Petersburg, Russian Federation

2I.P. Pavlov First St. Petersburg State Medical University, St. Petersburg, Russian Federation

Aim: to study the morphology of pancreatic islet cells in rats aged more than 1 year with experimental type 2 diabetes (T2D) that receive sulphonylureas for a long time.

Patients and Methods: albino laboratory rats aged more than 1 year (equal to 40 years in humans) were enrolled in this experimental study. Streptozotocin and nicotinamide were administered to induce T2D (streptozotocin-nicotinamide-induced diabetic rats). The animals were divided into four groups, i.e., healthy controls, T2D with no treatment, T2D treated with glibenclamide, and T2D treated with gliclazide. After the experimental study, immunohistochemistry with the antibodies against insulin, glucagon, and Ki-67 was performed. Morphometric analysis was performed using microphotographs. Insulin-, glucagon- and Ki-67-positive cells in islets were calculated.

Results: by the 24th week of the study, the ratio of the total volume of α-cells to islet area in rats receiving glibenclamide was similar compared to diabetic rats receiving no treatment (p=0.75). Meanwhile, the significant reduction in the number of α-cells was reported in rats receiving gliclazide compared to diabetic rats receiving no treatment (p=0.000004). Moreover, the number of α-cells was equal to healthy controls. The total volume of β-cells remained unchanged in rats receiving glibenclamide or gliclazide as compared with diabetic rats with no treatment.

Conclusion: our findings demonstrate that older animals (>1 year of age) are characterized by the changes in the ratio of α- and β-cells that are similar to the adults with T2D, i.e., the reduction in the percentage of β-cells and the increase in the percentage of α-cells. Long-term treatment with sulphonylureas does not result in the additional changes in the number and total volume of β-cells (rats receiving sulphonylureas for 24 weeks are similar to T2D rats with no treatment in terms of the volume of β-cells). However, 24-week treatment with gliclazide results in the normalization of the total volume of α-cells, and their number is comparable to healthy controls.

Keywords: sulphonylureas, α-cells, β-cells, pancreas, type 2 diabetes. 

For citation: Tuchina T.P., Skotnikova K.P., Vtorushina A.A. et al. Morphology of pancreatic endocrine cells in rats with type 2 diabetes after the long-term treatment with sulphonylureas. Russian Medical Inquiry. 2020;4(6):329–333. DOI: 10.32364/2587-6821-2020-4-6-329-333.

Введение

В настоящее время поиск оптимальной терапии сахарного диабета 2 типа (СД2) и его осложнений становится все более актуальным, так как численность пациентов неуклонно растет [1]. Несмотря на арсенал антидиабетических препаратов, включающий 11 классов, по данным Федерального регистра сахарного диабета (СД), более 50% пациентов с СД2 в РФ получают препараты сульфонилмочевины (ПСМ). Механизм действия данной группы препаратов основан на активации SUR1, расположенных на β-клетках поджелудочной железы, что сопровождается стимуляцией секреции инсулина путем закрытия АТФ-чувствительных К+-каналов. Группа ПСМ — одна из самых длительно используемых в мире, но работ, посвященных изучению влияния данной группы препаратов на морфологию островков поджелудочной железы, немного, и они, как правило, посвящены оценке числа только β-клеток.

Есть данные, что прием ПСМ способствует развитию β-клеточной недостаточности и через механизм паракринной регуляции приводит к усилению глюкагонового ответа и гиперплазии α-клеток. Результаты проводимых в мире исследований данной группы препаратов весьма противоречивы и зависят от многих факторов, таких как выбор ПСМ, длительность исследования, предмет исследования и условия его проведения.

Согласно некоторым литературным данным производное ПСМ II поколения глибенкламид не нарушает морфологию поджелудочной железы и распределение α- и β-клеток по сравнению со здоровым контролем. Однако в указанных исследованиях длительность терапии, как правило, была ограничена, максимальная длительность составляла 10–12 нед. [2, 3].

С другой стороны, есть исследования, показавшие, что применение ПСМ может вызвать β-клеточную дисфункцию и апоптоз [4]. Например, в работе Г.Л. Снигура было выявлено, что применение препаратов, производных гликлазида и глибенкламида, у крыс с экспериментальным стрептозотоцин-никотинамид-индуцированным диабетом вызывало деструкцию единичных β-клеток отдельных островков в ранние сроки наблюдения (до 10 сут) и очаговые склеротические изменения в поздние сроки (28 сут). По отношению к интактному контролю объемная доля островков Лангерганса оставалась достоверно уменьшенной, а по сравнению с СД2 без лечения — достоверно увеличенной. Индекс пролиферации был сопоставим с группой СД2 без терапии [5].

Между тем разные ПСМ могут оказывать разное влияние на поджелудочную железу. В частности, в одном из исследований на клеточной линии было выявлено, что стимулирующий эффект глибенкламида на апоптоз был значительно более выражен, чем у глимепирида. При этом гликлазид не вызывал значительного увеличения количества апоптотических клеток [6]. Подобные данные были получены и другими исследователями, которые установили, что применение гликлазида в течение 10–12 нед. привело не к усилению апоптоза β-клеток, а к усилению их секреторной функции у взрослых крыс Гото — Какисаки [7].

Таким образом, имеющиеся данные относительно влияния ПСМ на морфологическую структуру островков поджелудочной железы крайне неоднозначны, но отдельные работы указывают на отсутствие усиления апоптоза на фоне приема гликлазида [6]. Возраст включенных в эксперимент животных также может оказывать влияние на морфологию эндокриноцитов. В настоящее время представлены доказательства того, что с возрастом происходит усиление апоптоза β-клеток и гиперплазия α-клеток, что должно быть учтено при планировании эксперимента [8].
В реальной практике пожилые пациенты имеют как наиболее высокий риск развития СД2, так и, вероятно, высокий риск развития β-клеточной недостаточности при использовании ПСМ. В связи с этим изучение динамики клеточного состава эндокринного аппарата поджелудочной железы при введении ПСМ в пожилом возрасте обретает особую актуальность.

Известно, что с возрастом и у людей без СД происходит уменьшение количества β-клеток и гиперплазия α-клеток, что затрудняет клиническую оценку влияния терапии ПСМ на резервную функцию эндокриноцитов в этой группе. Соответственно, целью настоящего исследования стало сравнение влияния длительного введения гликлазида и глибенкламида на морфологический состав поджелудочной железы (количество α- и β-клеток поджелудочной железы и маркеры апоптоза) при экспериментальном СД2 у возрастных крыс (возрастом 12 мес.).

Экспериментальный характер исследования дает возможность оценить эффекты данных препаратов в условиях, трудно реализуемых в клинических исследованиях: длительность беспрерывной терапии, соответствующая 10 и более человеческим годам; тщательная морфологическая и иммуногистохимическая (ИГХ) оценка поджелудочной железы. Включение в эксперимент животных возрастом более 1 года позволило нам в наибольшей степени приблизиться к реальному возрасту развития СД2 в клинике.

Материал и методы

В эксперимент включались белые лабораторные крысы линии Wistar. До 1 года животные содержались без терапии. По достижении животными возраста 12 мес. (в проекции на человеческий возраст — около 40 лет) моделировался стрептозотоцин-никотинамид-индуцированный СД2 по ранее описанной методике [9].

СД2 диагностировался через 1 нед. после проведения моделирования с помощью выполнения глюкозотолерантного теста. Для включения в эксперимент отбирались крысы, уровень глюкозы в крови которых составлял более 9 ммоль/л (по глюкометру One touche ultra, Johnson and Johnson, США) через 2 ч после введения глюкозы, кроме группы контроля. В течение 4 нед. после индукции СД крысы содержались без терапии, после чего получали препараты согласно сформированным группам в течение 24 нед. Группы терапии: 1-я — СД2 без терапии, 2-я — здоровый контроль, 3-я — СД2 + глибенкламид (0,6 мг на кг), 4-я — СД2 + гликлазид (0,75 мг на кг).

После окончания эксперимента были изготовлены препараты поджелудочной железы крыс на базе морфологической лаборатории. Оценивалось микроскопическое строение поджелудочной железы, проводилось ИГХ исследование с помощью поликлональных антител (АТ) к инсулину, глюкагону, Ki-67. АТ к глюкагону использовались в разведении 1:10000, инкубация с первичными АТ к течение 60 мин при комнатной температуре, демаскировка в буфере pH=6 при 98 °C в течение 30 мин (система детекции Thermo (США), ИГХ в стейнере Thermo Autostainer 720). АТ к инсулину использовались в разведении 1:1000, инкубация с первичными АТ 60 мин при комнатной температуре, демаскировка с применением трипсина Thermo (США) при 37 °C в термостате в течение 10 мин (система детекции Abacam (Великобритания), ручная постановка). АТ к Ki-67 использовались в разведении 1:50, инкубация с первичными АТ 60 мин при комнатной температуре, демаскировка в буфере pH=6 при 98 °C в течение 30 мин (система детекции Thermo, ИГХ в стейнере Thermo Autostainer 720). После выполнения ИГХ проводилась окраска ядер гематоксилином в стейнере Leica ST5020 (Leica, Австрия). В дальнейшем выполнялось микроскопическое исследование. Фотографии микропрепаратов изготовлялись с помощью аппаратуры Leica. Морфометрический анализ проводился с использованием микрофотографий, обработка — с использованием программы Photoshop (США).

Статистический анализ проводился с помощью программы IBM SPSS Statistics 23 (США). Результаты представлены в виде M±m, где M — выборочное среднее, m — стандартная ошибка. Значения p<0,05 считались статистически значимыми.

Результаты исследования

Результаты оценки объема эндокриноцитов (α-клеток и β-клеток) в процессе 24-недельного наблюдения у животных различных экспериментальных групп представлены в таблице 1.

Таблица 1. Показатели суммарного объема α- и β-клеток поджелудочной железы по отношению к объему островка в сравниваемых экспериментальных группах к 24-й неде- ле наблюдения Table 1. The total volume of pancreatic α- and β-cells in relation to islet area

К 24-й нед. эксперимента у животных, получающих глибенкламид, суммарный объем (СО) α-клеток к площади островка поджелудочной железы не изменился по сравнению с группой животных с СД2 без терапии (р=0,75). У животных, получавших гликлазид, было отмечено статистически значимое уменьшение количества α-клеток по сравнению с группой СД2 без терапии (р<0,05), которое стало сопоставимым с таковым в группе интактных животных. СО β-клеток не изменился ни в одной из терапевтических групп. Соответственно, к 24-й нед. эксперимента различие по СО α-клеток к площади островка между группами, получающими препараты глибенкламид и гликлазид, было статистически значимым (p=0,000004), по СО β-клетокстатистически незначимым (p=0,39). При сравнении групп терапии гликлазидом и глибенкламидом с группой интактных животных по объему α-клеток группа гликлазида не имела статистически значимых отличий от группы интактных животных (р=0,85), в отличие от группы глибенкламида (р<0,05). При сравнении групп терапии с группой интактных животных по СО β-клеток в обоих случаях значимых отличий не определялось (р>0,05). Группа животных с СД без терапии статистически значимо отличалась от группы животных с СД, получавших гликлазид, по СО α-клеток (р<0,05), но не отличалась по этому параметру от группы животных, получавших глибенкламид (р=0,75). По СО β-клеток группы животных с СД, как получавшие ПСМ, так и без терапии, не отличались (р>0,05).

Таким образом, при длительности введения ПСМ в течение 24 нед. животным с СД2 типа в возрасте 12 мес. происходит значимое снижение количества β-клеток на терапии как гликлазидом, так и глибенкламидом, сопоставимое с таковым при нелеченном СД2. В то же время при введении глибенкламида количество α-клеток увеличивается, что сопоставимо с увеличением при нелеченном СД2 типа, тогда как введение гликлазида не приводит к значимому увеличению количества α-клеток.

Обсуждение

Полученные данные свидетельствуют о том, что у возрастных животных (возраст 12 мес.) с экспериментальным СД2 происходит изменение соотношения α- и β-клеток, аналогичное таковому у пациентов с СД2: уменьшение процента β-клеток и увеличение процента α-клеток. При этом длительная терапия ПСМ в данной экспериментальной модели не приводит к дополнительным изменениям количества и СО β-клеток: группы, получавшие ПСМ, оставались сопоставимы по объему β-клеток с группой СД2 при терапии 24-й нед. Однако в случае приема гликлазида к 24-й нед. исследования наблюдалась нормализация СО α-клеток, их количество становилось сопоставимо с группой здорового контроля. Как известно, формирование СД2 сопровождается уменьшением СО β-клеток и увеличением СО α-клеток. Об этом свидетельствуют экспериментальные и патологоанатомические исследования. На данный момент уже известно, что терапия ПСМ приводит к быстрому (в течение примерно 5 лет) функциональному истощению β-клеточного аппарата с более частой и ранней необходимостью перехода на инсулинотерапию, чем при терапии другими антидиабетическими препаратами [10]. В экспериментальных исследованиях представлены противоречивые данные: в одних работах указывается на усиление апоптоза на терапии глибенкламидом, в других изменений не выявлено. Изначально мы ожидали получить различия по СО β-клеток между группами терапии гликлазидом и глибенкламидом, т. к. для гликлазида, согласно данным литературы, не описано усиления апоптоза β-клеток, в отличие от глибенкламида [6, 7].
За счет стимуляции ПСМ секреции инсулина β-клетками поджелудочной железы и высвобождения запасов инсулина из внутриклеточных гранул, выброса его кровь происходит постепенное истощение функционального резерва инсулиноцитов [5]. Индукция секреции инсулина происходит за счет блокировки β-клеточных АТФ-чувствительных К+-каналов, что приводит к деполяризации мембраны, открытию Ca2+-каналов, притоку Ca2+ и, следовательно, индукции секреции инсулина. В отличие от гликлазида, который специфично связывается с SUR1 (сайт А), глибенкламид взаимодействует неспецифично с SUR1 (сайты А и В), SUR2 [11].
В некоторых работах высказывалось мнение о том, что усиление притока Ca2+, вызванное глибенкламидом, индуцирует апоптотическую гибель β-клеток [4]. Согласно другим литературным данным гликлазид не может чрезмерно стимулировать и истощать β-клетки по сравнению с глибенкламидом, что связано с особенностью его рецепторов и механизмом действия [12]. Кроме того, гликлазид обладает антиоксидантной активностью [13, 14]. Как было показано в одной из работ японских ученых, оксидативный стресс усиливается при хронической гипер­гликемии, увеличивая степень поражения β-клеток. Таким образом, антиоксидантная активность гликлазида может защитить β-клетки от окислительного воздействия. Также высказывалось предположение, что гипергликемия стимулирует β-клетки к выработке интерлейкина ИЛ-1b, который в свою очередь индуцирует апоптоз β-клеток аутокринным способом [15]. Есть данные, что гликлазид, в отличие от глибенкламида, подавляет продукцию ИЛ-1b и фактора некроза опухоли α (ФНО-α) in vitro и in vivo у мышей. Вероятно, гликлазид может оказывать протективное действие на клетки поджелудочной железы путем подавления продукции ИЛ-1b и ФНО-α [16]. Складывалось впечатление, что длительность воздействия глибенкламидом имеет значение, но в нашем исследовании с большой длительностью мы тем не менее не получили различий по количеству β-клеток на терапии двумя ПСМ.

Согласно некоторым литературным данным длительная терапия глибенкламидом in vivo вызывает потерю секреторной способности β-клеток из-за гипервозбудимости, но при этом такая секреторная недостаточность обладает быстрой обратимостью, что является аргументом против апоптоза β-клеток или другой гибели клеток, индуцированной ПСМ. Складывается впечатление, что утрата гликемического контроля и выраженное снижение секреции инсулина, наблюдаемое при длительной терапии ПСМ, является следствием именно нарушения секреции, а не дополнительной гибели клеток под воздействием этих препаратов [3]. Таким образом, вероятно, наблюдаемый нами СО инсулин-позитивных клеток при терапии ПСМ, сопоставимый с группой СД2 без терапии, является отображением подавленной продукции β-клеток на фоне приема ПСМ. На основании данных литературы полагаем, что после отмены ПСМ экспрессия инсулин-положительных клеток в островках поджелудочной железы крыс, получавших ПСМ, будет выше, чем в группе СД2 без терапии. Однако при этом невозможно достоверно оценить влияние глибенкламида и гликлазида на апоптоз β-клеток. Для уточнения этого вопроса требуются дальнейшие исследования.

Кроме того, согласно полученным данным, гликлазид обладает способностью нормализовать глюкагоновый ответ, что может благоприятно влиять на течение СД2. Воздействие ПСМ на α-клетки изучено недостаточно, а сравнительный анализ между отдельными препаратами группы практически не проводился. В условиях сниженной секреции инсулина на терапии ПСМ имеет место усиленная секреция глюкагона в соответствии с паракринной регуляцией [17]. В рамках настоящего исследования оценивался только количественный состав эндокриноцитов, но не их секреторная активность. В то же время, учитывая паракринную регуляцию между α- и β-клетками, можно предположить, что гликлазид, который в меньшей степени истощает секрецию инсулина, не только не вызывает по паракринному механизму гиперсекрецию глюкагона, но и сдерживает гиперплазию α-клеток. В мире проводились исследования, показавшие, что концентрация глюкагона в плазме крови не изменялась или снижалась у лиц без СД с интактной функцией β-клеток, но повышалась у пациентов с недостаточностью β-клеток после приема как смешанной пищи, так и глимепирида, независимо от уровня глюкагона до воздействия [17].

Заключение

Полученные данные свидетельствуют о том, что у возрастных животных (12 мес.) с стрептозотоцин-никотинамид-индуцированным экспериментальным СД2 происходит изменение соотношения клеток панкреатического островка — уменьшается процент β-клеток и увеличивается процент α-клеток, что соответствует изменениям поджелудочной железы у пациентов с СД2.

Длительная терапия ПСМ (24 нед.) в данной экспериментальной модели не приводила к дополнительным изменениям СО β-клеток, который оставался сопоставим с таковым в группе СД2 без терапии. Однако терапия гликлазидом в отличие от терапии глибенкламидом нормализовала при длительном применении (24 нед.) СО α-клеток, который становился сопоставим с таковым в группе здорового контроля.

Полученные данные могут быть экстраполированы в клинические исследования с оценкой функционального и морфологического состояния клеток островков поджелудочной железы в процессе долговременной терапии ПСМ.


Сведения об авторах:

Тучина Таисия Павловна — аспирант, м.н.с. НИЛ диабетологии Института эндокринологии, ФГБУ «НМИЦ им. В.А. Алмазова» Минздрава России, 197341, Россия, г. Санкт-Петербург, пр. Пархоменко, д. 15, лит. А; ORCID iD 0000-0003-0994-8650.

Скотникова Ксения Петровна — ординатор, ФГБУ «НМИЦ им. В.А. Алмазова» Минздрава России, 197341, Россия, г. Санкт-Петербург, пр. Пархоменко, д. 15, лит. А; ORCID iD 0000-0002-7883-5951.

Вторушина Анна Анатольевна — студентка, ФГБОУ ВО ПСПбГМУ им. И.П. Павлова Минздрава России, 197022, Россия, г. Санкт-Петербург, ул. Льва Толстого, д. 6–8; ORCID iD 0000-0002-9577-3676.

Рогоза Ольга Владимировна — биолог патологоанатомической лаборатории лечебно-реабилитационного корпуса 1, ФГБУ «НМИЦ им. В.А. Алмазова» Минздрава России, 197341, Россия, г. Санкт-Петербург, пр. Пархоменко, д. 15, лит. А; ORCID iD 0000-0002-5258-5317.

Грозов Роман Викторович — к.м.н., зав. отделением патоморфологии ЛРК-1, ФГБУ «НМИЦ им. В.А. Алмазова» Минздрава России, 197341, Россия, г. Санкт-Петербург, пр. Пархоменко, д. 15, лит. А; ORCID iD 0000-0001-8016-7692.

Бабенко Алина Юрьевна — д.м.н., главный научный сотрудник НИЛ диабетологии Института эндокринологи, ФГБУ «НМИЦ им. В.А. Алмазова» Минздрава России, 197341, Россия, г. Санкт-Петербург, пр. Пархоменко, д. 15, лит А; ORCID iD 0000-0002-0559-697X.

Галагудза Михаил Михайлович — д.м.н., профессор, член-корреспондент РАН, директор Института экспериментальной медицины ФГБУ «НМИЦ им. В.А. Алмазова» Минздрава России, 197341, Россия, г. Санкт-Петербург, пр. Пархоменко, д. 15, лит. А; ORCID iD 0000-0001-5129-9944.

Контактная информация: Тучина Таисия Павловна, e-mail: tayka_91@mail.ru. Прозрачность финансовой деятельности: никто из авторов не имеет финансовой заинтересованности в представленных материалах или методах. Конфликт интересов отсутствует. Статья поступила 18.02.2020, поступила после рецензирования 11.03.2020, принята в печать 25.03.2020.

About the authors:

Taisiya P. Tuchina — postgraduate student, junior researcher of the Research Laboratory of Diabetology of the Institute of Endocrinology, V.A. Almazov National Medical Research Center, 15, Parkhomenko pass., St. Petersburg, 197341, Russian Federation; ORCID iD 0000-0003-0994-8650.

Olga V. Rogoza — biologist of the Pathoanatomical Laboratory of the Clinical Rehabilitation Complex, V.A. Almazov National Medical Research Center, 15, Parkhomenko pass., St. Petersburg, 197341, Russian Federation; ORCID iD 0000-0002-5258-5317.

Kseniya P. Skotnikova — resident, V.A. Almazov National Medical Research Center, 15, Parkhomenko pass., St. Petersburg, 197341, Russian Federation; ORCID iD 0000-0002-7883-5951.

Denis A. Lebedev — postgraduate student, junior researcher of the Research Laboratory of Diabetology of the Institute of Endocrinology, V.A. Almazov National Medical Research Center, 15, Parkhomenko pass., St. Petersburg, 197341, Russian Federation; ORCID iD 0000-0003-1808-1331.

Roman V. Grozov — Cand. of Sci. (Med.), Head of the Department of Pathomorphology of the Clinical Rehabilitation Complex, V.A. Almazov National Medical Research Center, 15, Parkhomenko pass., St. Petersburg, 197341, Russian Federation; ORCID iD 0000-0001-8016-7692.

Alina Yu. Babenko — Doct. of Sci. (Med.), leading researcher of the Research Laboratory of Diabetology of the Institute of Endocrinology, V.A. Almazov National Medical Research Center, 15, Parkhomenko pass., St. Petersburg, 197341, Russian Federation; ORCID iD 0000-0002-0559-697X.

Mikhail M. Galagudza — Doct. of Sci. (Med.)., Professor, Corresponding Member of the RAS, Director of the Institute of Experimental Medicine, leading researcher of Research Laboratory of Microcirculation and Myocardial Metabolism, Head of the Department of Pathology; V.A. Almazov National Medical Research Center, 15, Parkhomenko pass., St. Petersburg, 197341, Russian Federation; ORCID iD 0000-0001-5129-9944.

Contact information: Taisiya P. Tuchina, e-mail: tayka_91@mail.ru. Financial Disclosure: no authors have a financial or property interest in any material or method mentioned. There is no conflict of interests. Received 18.02.2020, revised 11.03.2020, accepted 25.03.2020.



Литература
1. WHO. Global report on diabetes, 2016. (Electronic resource). URL https://apps.who.int/iris/bitstream/handle/10665/204871/9789241565257_eng.pdf; jsessionid=9AF495ED8BA730641C966273DF76CDEE?sequence=1. Access date: 06.02.2020.
2. Dhanavathy G. Immunohistochemistry, histopathology, and biomarker studies of swertiamarin, a secoiridoid glycoside, prevents and protects streptozotocin-induced β-cell damage in Wistar rat pancreas. J Endocrinol Invest. 2015;38(6):669–684. DOI: 10.1007/s40618-015-0243-5.
3. Remedi M.S., Nichols C.G. Chronic Antidiabetic Sulfonylureas In Vivo: Reversible Effects on Mouse Pancreatic β-Cells. PLoS Med. 2008;5(10): e206. DOI: 10.1371/journal.pmed.0050206.
4. Ju-Young Kim, Dong-Mee Lim, Hyung-Seo Park et al. Exendin-4 protects against sulfonylurea-induced β-cell apoptosis J Pharmacol Sci. 2012;118(1):65–74. DOI: 10.1254/jphs.11072fp.
5. Снигур Г.Л., Смирнов А.В., Спасов А.А., Воронкова М.П. Лекарственный патоморфоз экспериментального сахарного диабета. Вестник новых медицинских технологий. 2011;2:169–173. [Snigur G.L., Smirnov A.V., Spasov A.A., Voronkova M.P. Medical pathomorphism of experimental diabetes mellitus. Vestnik novykh meditsinskikh tekhnologiy. 2011;2:169–173 (in Russ.)].
6. Sawada F., Inoguchi T., Tsubouchi Н. et al. Differential effect of sulfonylureas on production of reactive oxygen species and apoptosis in cultured pancreatic β-cell line. Metabolism Clinical and Experimental. 2008;57:1038–1045. DOI: 10.1016/j.metabol.2008.01.038.
7. Dachicourt N., Bailbe D., Gangnerau M.N. et al. Effect of gliclazide treatment on insulin secretion and beta-cell mass in non-insulin dependent diabetic Goto-Kakisaki rats. Eur J Pharmacol. 1998;20;361(2–3):243–251. DOI: 10.1016/S0014–2999 (98) 00718–3.
8. Henquin J.C., Rahier J. Pancreatic alpha cell mass in European subjects with type 2 diabetes. Diabetologia. 2011;54:1720–1725. DOI: 10.1007/s00125–011–2118–4.
9. Байрашева В.К., Бабенко А.Ю., Дмитриев Ю.В. Новая модель сахарного диабета 2-го типа и диабетической нефропатии у крыс. Трансляционная медицина. 2016;3(4):44–55. [Bayrasheva V.K., Babenko A.Yu., Dmitriev Yu.V. A new model of type 2 diabetes and diabetic nephropathy in rats. Translyatsionnaya meditsina. 2016;3(4):44–55 (in Russ.)].
10. Srivastava S., Saxena G.N., Keshwani P., Gupta R. Comparing the efficacy and safety profile of sitagliptin versus glimepiride in patients of type 2 diabetes mellitus inadequately controlled with metformin alone. J Assoc Physicians India. 2012;60:27–30.
11. Sola D., Rossi L., Schianca G.P. et al. Sulfonylureas and their use in clinical practice. Arch Med Sci. 2015;11(4):840–848. DOI: 10.5114/aoms.2015.53304.
12. Van der Wal P.S., Heine R.J. Characteristics of pancreatic betacell secretion in type 2 diabetic patients treated with gliclazide and glibenclamide. Diabetes Res Clin Pract. 2001;52:103–111. DOI: 10.1016/S0168–8227 (00) 00242–4.
13. Koh G., Kim M.K., Yang E.J. et al. Gliclazide does not fully prevent 2-deoxy-D-ribose-induced oxidative damage because it does not restore glutathione content in a pancreatic β-cell line. 2012;390678. DOI: 10.1155/2012/390678.
14. Sliwinska A., Rogalska A., Szwed M. et al. Gliclazide may have an antiapo-ptotic effect related to its antioxidant properties in human normal and cancer cells. J. Mol Biol Rep. 2012;39(5):5253–5267. DOI: 10.1007/s11033-011-1323-z.
15. Miani M., Barthson J., Colli M.L. Endoplasmic reticulum stress sensitizes pancreatic beta cells to interleukin-1β-induced apoptosis via Bim/A1 imbalance. Cell Death Dis. 2013;4(7): e701. DOI: 10.1038/cddis.2013.236.
16. Satoh J., Takahashi K., Takizawa Y. et al. Secondary sulfonylurea failure: comparison of period until insulin treatment between diabetic patients treated with gliclazide and glibenclamide. Diabetes Res Clin Pract. 2005;70:291–297. DOI: 10.1016/j.diabres.2005.04.002.
17. Cooperberg В.А., Cryer Р.Е. β-Cell–Mediated Signaling Predominates Over Direct α-Cell Signaling in the Regulation of Glucagon Secretion in Humans. Diabetes Care. 2009;32(12):2275–2280. DOI: 10.2337/dc09–0798.

Лицензия Creative Commons
Контент доступен под лицензией Creative Commons «Attribution» («Атрибуция») 4.0 Всемирная.


Предыдущая статья
Следующая статья